![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Книги не отражают факты, если это художественная литература. Вернее, они-то отражают, но отражать может и кривое зеркало. И даже мемуары-книги. Поэтому любой, что-то написавший о ВОВ, публично в соцсетях, к примеру, непременно како-либо факт нарушит. Это может выглядеть отрицанием факта. Между тем как опровержение факта тоже явится отрицанием.
Здесь можно подойти к определению факта (о той войне). Так, фактами можно оперировать тогда, когда открыты все архивы, а не тогда, когда факты держатся в секрете 70 лет, а вместо фактов в обиходе — замещающие факты некие симулякры. Например, в суде по делу об отрицвнии факта прокурору надо продемонстрировать сам факт, а именно, содержание факта с документальным подтверждением. Но документы засекречены и прокурор ничего о фактах сам не ведает. На основании чего тогда вершится суд? — На основании положений официальной истории без элементов фактологии, но с костякрм календарного свойства — когда то-то и то-то произошло (без описания причин произошедшего, сути произошедшего и т.п.).
На чём основывается наука история (или предмет таковой в школах), если это не факты, мы не знаем. Многие исторические события могут подкрепляться историческим материалом, в том числе набором фактов, не устанавливающих в совокупности факта, как такового, отдельного факта или описывающего с выводом. Причём, работу суда или следствия по установлению факта для сличения с тем, что факт отрицает, дожен предварять, действительно, историк, и не учитель, а учёный, который факт обязан и раскрыть, и доказать.
В ситуации, когда часть сведений о ВОВ недоступна, недостающие звенья событийной канвы допустимо домысливать, рассуждать о них либо строить версии. Разумеется, это удел тех же историков, а не только обывателей. Однако ссылаться в таком случае на историков, как на гарантов истины в доказанном виде, невозможно и нелепо.
Здесь можно подойти к определению факта (о той войне). Так, фактами можно оперировать тогда, когда открыты все архивы, а не тогда, когда факты держатся в секрете 70 лет, а вместо фактов в обиходе — замещающие факты некие симулякры. Например, в суде по делу об отрицвнии факта прокурору надо продемонстрировать сам факт, а именно, содержание факта с документальным подтверждением. Но документы засекречены и прокурор ничего о фактах сам не ведает. На основании чего тогда вершится суд? — На основании положений официальной истории без элементов фактологии, но с костякрм календарного свойства — когда то-то и то-то произошло (без описания причин произошедшего, сути произошедшего и т.п.).
На чём основывается наука история (или предмет таковой в школах), если это не факты, мы не знаем. Многие исторические события могут подкрепляться историческим материалом, в том числе набором фактов, не устанавливающих в совокупности факта, как такового, отдельного факта или описывающего с выводом. Причём, работу суда или следствия по установлению факта для сличения с тем, что факт отрицает, дожен предварять, действительно, историк, и не учитель, а учёный, который факт обязан и раскрыть, и доказать.
В ситуации, когда часть сведений о ВОВ недоступна, недостающие звенья событийной канвы допустимо домысливать, рассуждать о них либо строить версии. Разумеется, это удел тех же историков, а не только обывателей. Однако ссылаться в таком случае на историков, как на гарантов истины в доказанном виде, невозможно и нелепо.
Посмотреть обсуждение, содержащее этот комментарий
