Feliks Kogan

Город Нью-Йорк является Меккой для всякого носителя культуры, будь то и подпольные представители полулегального арта.

Моим сотрудником года 4 был натуральный граффитчик, мы занимались в дневное время дизайнерством, не более того. А вот что он делал в свободное время? — Не в курсе. Но интрига всегда была активной. Джэйк был профессионалом, и того же возраста, видимо, как вот эти погибшие двое, о которых пишет городская газета. Туристы решили причаститься к святыням и спустились на жд пути. Один из них оставил при том своё граффити на парапете жилого дома, загодя, и снимок поставил в Сеть. Честно говоря, мне его «росчерк» не понравился, это далеко не то, как говорится. Но да ладно. Чего судить постфактум. Подробностей не знаю, как они погибли. Это трагедия, конечно, но в то же время и урок тем, кто кидается сломя голову, ослеплённый своей экзальтацией.

Ну и тут напомнить стоит, что в своё время НЙ был, действительно, центром этой своеобразной графической культуры, с расписанными метропоездами — от крыши до сидений.

Как дизайнер, я сам своими руками для города этого формирую среду, именно визуальную. И граффити я не поддерживаю, тем более, что со временем эта область изображений перетекла уже в академическую стезю, этому учат в колледжах, как Джэйка учили. Как культура андерграунда — граффити позиции сдала, и давненько. Поэтому такие ретро-выплески, как произошли с фанатами из Франции, выглядят немного нелепо.

Я постепенно открываю свой архив в ЖЖ, наткнулся на 2010 год. А там у меня, гляжу, много записей о сотруднике тогдашнем, Джэйке.
Сколько мы сотрудничали, даже не помню. Может, два года, а может и пять. Но он в том же году, вроде, и уволился.

https://filin7.livejournal.com/315882.html

С удивлением вспоминаю, прочитывая, что Джэйк был, оказывается, внуком Синатры. Или сыном. Леший их там разберёт.

Но  за тем парнем иногда скучаю, конечно. Дни с ним были непохожими один на другой, пусть он меня и раздражал дико.

После пяти лет продолжительного труда, совместного, мой напарник Джэйк-граффитчик решил сменить место, а может, ценного работника переманили (посулили чего). Факт, что сегодня был наш последний день. Мы расшаркались. Я попросил дозволения сжечь оставшийся за Джэйком архив -- все эти свёрнутые тонкими трубочками эскизы, что горой в углу, в виде мусора.
Джэйк угощал всех кошерной выпечкой, а биг-боссу вручил бутылку спиртного в фольге и с бантом перевязки.
Жаль, конечно. Теперь не с кем будет перекинуться, станет тихо и просторно, да и работы невпроворот: замены пока не найдено.
Связь договорились держать через фэйсбук: всё же, в одном городе живём.

На что уже я привыкший к удивлению, однако на сей раз проняло меня снова неподдельной волной.
Так, я просто не могу понять, зачем нужно Джэйку-граффитчику заказывать на обед себе аж ДВЕ банки супа горячего (в банку вмещается примерно тарелка до краёв).
Ну, допустим, как-то это можно ещё объяснить, к примеру, голодом либо любовью к супу.
Однако я никак не пойму в толк, зачем, поедая описанный суп, надо ЗАПИВАТЬ ЕГО КОКА-КОЛОЙ? -- в процессе, а не после...

Примечание.

Судя по запаху своеобразного аромата, суп являлся гороховым со специями.
Судя по банке упаковки, Кола шипучая и сладкая (что присуще).

Сегодня Джэйка-граффитчика что-то прорвало. Он откуда-то ворвался в офис и заявил, что открыл тайну своей фамилии. Его фамилия Мессинг. -- Я о том уже раз пять ему рассказывал, может, год прошёл с последнего раза, мол, он однофамилец известного русско-советского афериста Мессинга. И сейчас я ему напомнил, и он вспомнил. Но откуда-то он узнал достовернее, выходит, и сильно впечатлился, до возбуждения системы нервов. Он бросился к интернету искать, правда, забыл имя. Я ему напоминаю, что Вольфом звали того Мессинга. -- Джэйк подвыл слегка волком, и я ему кивнул, мол, пишется, как "волк" на английском.
Пока он искал, я ему устно, в который раз очертил вехи лица истории. Джэйк кивал, и тут же вскрикивал снова, перечитывая... А там и про Гитлера, и про Энштейна, Сталина (разумеется)! -- весь круг знакомцев ТОГО Мессинга.
В итоге Джэйк заключил, что ОНИ таки родственники. Мол, тот старый Мессинг из Польши, и предки Джэйка как бы оттуда, но раньше.
 Потом Джэйк стал со мной спорить о фактах, всё не верилось ему, что его родич мог обналичить в банке пустую бумажку, замест чека.
А тут пришёл мой раввин Юткинд, чтоб позвать меня на мольбу. Краем уха Юткинд услышал спор, и сообщил, вступая, что Хасана всё-таки расстреляли. Я ему начал объяснять, что мы о сталинской России толкуем, и не о Хасане, а о Мессинге. И что того не расстреляли. К тому же заметил, что Хасан живой. -- И я краем уха слышал о каком то Дед-Хасане, бандите из банды Кобзона, лишённого мною еврейства. Но этот бандит меня вовсе не интересует, при том, что настоящая мафия есть у нас в Америке, а может и была исторически, поскольку сейчас придавлена -- и гораздо интереснее мне заниматься своей мафией, нежели далёкой российской, абсолютно какой-то серой, далёкой и чужой.
 В общем, Хасана только ранили. Тогда Юткинд спросил, когда Хасан умер; он подумал, что раз Сталин умер, то и Хасан -- подавно, раз уже тогда был дедом.
В общем, мы давно вышли из офиса, а я всё пытался растолковать. Самому Юткинду уже под девяносто, видимо, и он обычно хорошо информирован политически. А Мессинга Вольфа, видимо, не знал он, да и покинул СССР он году в 1964-ом через Израиль, до хрущовской оттепели, когда не так-то уж много о Сталине и его окружении говорили или писали.
Ещё минут десять я объяснял, почему в Москве убивают подобных граждан или пытаются, но тот так и не смог понять, зачем бандитам стрелять друг в друга, "ведь они ж совместные".

Мне дали задание изготовить такую табличку, клиент заказал для своего здания.

  -- Сделал наскоро, а после вчитался и задумался. Тут предлагается награда в 500 долларов за информацию о граффитчиках или же поимку собственноручно, с арестом.
Мой напарник Джэйк-граффитчик, у которого после принятого решения спросил я, испугу не поддался и назвал себя неуловимым. Вот же наивный парень...

 -- Джэйк-граффитчик не выбрасывает ни одной бумажки. Он их скручивает в тонюсенькие трубочки, залепляет  и складирует слева от своего стола. Это не считая просто в стопках листов. А в трубочках -- эскизы нашего артдиректора, который подносит задания. Я сам такие эскизы выбрасываю тотчас после воплощения проекта в жизнь окружающего.

У Джэйка-граффитчика с давних пор есть двойник, что носит его имя, его фамилию, тоже художник, такой же рыжеватый и т.п.,  всё как двойнику положено. Я наткнулся на того Джэйка давно, когда у нашего не было внятной личной вебстраницы или же аккаунта в фэйсбуке.
Поскольку наш Джэйк есть Синатры внук по незаконному рождению, то я могу предположить, что двойник такой же, и что даже братья они (вне закона).
 Вчера они встретились, и это запечатлено на снимке в том же фэйсбуке, не скрывая. Джэйк ради такого случая коротко постригся, и на фото, где они вдвоём шуточно боксируют, можно хоть как-то разобрать, кто -- кто.

Встретились они на какой-то вечеринке рисовальщиков, не то чтоб специально, с глазу на глаз. А может, друзья общие подстроили.

Ко всему ещё стоит добавить, что оба Джэйка носят фамилию любимца Сталина, афериста-фокусника Мессинга.

 -- Случайно, тестируя Гугль-Хром, наткнулся на изображение родственника. Это дедушка Джэйка-граффитчика, которго звали Фрэнком. Фрэнк Синатра он, по кличке "Голубые Глазки", если не путаю. Я уже об этом факте писал, но сейчас просто переспросил Джэйка, мол, узнаёт ли. -- Конечно, узнал: "Да, мой дедушка!"

Однажды мы с Джэйком-граффитчиком поспорили, кто лучше, Матисс или Шагал.
Я говорю, что Матисс (вообще, мы перечислили группу мастеров, и Матисс с Шагалом лишь двое, что всплыли на поверхность).
Оба тут же кинулись к гуглу, искать фотоиллюстрации. Он подумал, что я никогда не видел Шагала, а я подумал, что ему стоит взглянуть на Матисса. Но я уверил Джэйка, что прекрасно знаю Шагала с его мотивом, и заверил, что такого не бывает, чтоб люди и коровы летали. В общем, он тыкал в монитор свой, где зелёная парочка слилась в волшебном поцелуе над полом, а я его в свой, где за красной скатертью в синих цветах восседала грустнеющая дама, желающая фруктов.

В итоге мы сошлись с Джэйком, что вполне может летать Майкл Джордан, у которого кроссовки специальные в виде обуви. Правда, мне кажется, что Джордан не игрок уже, то ли на пенсии, то ли сменил занятий род.