Уроки мастеров
Nov. 11th, 2009 01:33 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Работа знаменитого мастера американского (начинал он в Венгрии) László Moholy-Nagy, или Ласло Мохоли-Надя (Наги), или Мохой-Надья.
Сonstruction AL6 1933–4 /Oil on aluminium, 600 x 500 mm
IVAM, Instituto Valenciano de Arte Moderno, Generalitat Valenciana.
Стоит увеличить и раглядеть. Это картина мастера в конструктивистском ключе (назовём и авангардом), маслом на алюминии писана. Картина примечательная, выразительная, с определённым настроением и интересная. Я думаю, она не столько абстрактная, сколько продуманная-концептуальная, когда мастер создаёт изображение тут же на холсте (в данном случае -- листе), он "конструирует" по винтику и на тросиках -- как бы. Действительно, мы видим нечто вверху -- это группа точек или шаров -- к которым на тонких нитях "подвязана" группа нижняя, что по ощущению следует, протягивается, примерно так, как гондола за шаром в летательном аппарате.
Здесь мы находим иронию автора, ведь для такого архаичного уже аппарата он применил "крылатый металл" алюминий.
Разумеется, представление о шаре и гондоле условное. Но мы можем представить себе дробимое целое: шар -- это множество кружков покрупнее, а гондола -- два многоугольника цветных. В данном случае цветность придаёт группе многоугольников тяжесть и материальность, тогда как ахроматическая группа вверху служит контейнером для воздуха, она легка и воздушна, всплывает и несёт. Мы видим в группе этой своеобразные проекции цветных многоугольников, или отражения, но уже бесцветные и прозрачные.
Однако я не сторонник непременно такой трактовки модернистских "непонятных" изображений, когда пытаешься обозначить в чертах знакомое и делая их уже понятными, -- цельным узнаваемым образом в итоге.
Данной картиной можно просто любоваться, отмечая баланс и сосредоточение её элементов, прислушиваясь к своим ощущениям и даже немного при том медитировать. Можно отмечать то либо иное формальное, формалистское звучание какой-то простой графической идеи, а затем перейти к сложному ряду ассоциаций и восприятию уже чувственному, когда задействован внутренний, личный твой резонанс-отголосок.
И такую картину, конечно же, лучше иметь дома, висящей на стене, потому что с нею прожить можно жизнь -- как с предметом, или с другом, с каким можно общаться или наблюдать (созерцать его).
Я бы ометил такую характерную деталь в композиции. -- Группа светлых кружков, содержащая в себе цветные элементы, смотрится цветной в целом (всё равно мы дробное объединяем по натуре), и группа кружков тёмных также воспринимается, как это ни парадоксально -- цветной. И опять же, чтоб эффект "подсказать", мастер в верхней группе намеренно повторяет элементы нижней, точь в точь по очертанью, но серыми блеклыми.
-- Тут нет никакой оптической иллюзии, а есть игра ума. При том, я не думаю, что автор непременно приглашает зрителя поумствовать -- с собою вместе. -- Нет. Скорее, поиграть с умом.
IVAM, Instituto Valenciano de Arte Moderno, Generalitat Valenciana.
Стоит увеличить и раглядеть. Это картина мастера в конструктивистском ключе (назовём и авангардом), маслом на алюминии писана. Картина примечательная, выразительная, с определённым настроением и интересная. Я думаю, она не столько абстрактная, сколько продуманная-концептуальная, когда мастер создаёт изображение тут же на холсте (в данном случае -- листе), он "конструирует" по винтику и на тросиках -- как бы. Действительно, мы видим нечто вверху -- это группа точек или шаров -- к которым на тонких нитях "подвязана" группа нижняя, что по ощущению следует, протягивается, примерно так, как гондола за шаром в летательном аппарате.
Здесь мы находим иронию автора, ведь для такого архаичного уже аппарата он применил "крылатый металл" алюминий.
Разумеется, представление о шаре и гондоле условное. Но мы можем представить себе дробимое целое: шар -- это множество кружков покрупнее, а гондола -- два многоугольника цветных. В данном случае цветность придаёт группе многоугольников тяжесть и материальность, тогда как ахроматическая группа вверху служит контейнером для воздуха, она легка и воздушна, всплывает и несёт. Мы видим в группе этой своеобразные проекции цветных многоугольников, или отражения, но уже бесцветные и прозрачные.
Однако я не сторонник непременно такой трактовки модернистских "непонятных" изображений, когда пытаешься обозначить в чертах знакомое и делая их уже понятными, -- цельным узнаваемым образом в итоге.
Данной картиной можно просто любоваться, отмечая баланс и сосредоточение её элементов, прислушиваясь к своим ощущениям и даже немного при том медитировать. Можно отмечать то либо иное формальное, формалистское звучание какой-то простой графической идеи, а затем перейти к сложному ряду ассоциаций и восприятию уже чувственному, когда задействован внутренний, личный твой резонанс-отголосок.
И такую картину, конечно же, лучше иметь дома, висящей на стене, потому что с нею прожить можно жизнь -- как с предметом, или с другом, с каким можно общаться или наблюдать (созерцать его).
Я бы ометил такую характерную деталь в композиции. -- Группа светлых кружков, содержащая в себе цветные элементы, смотрится цветной в целом (всё равно мы дробное объединяем по натуре), и группа кружков тёмных также воспринимается, как это ни парадоксально -- цветной. И опять же, чтоб эффект "подсказать", мастер в верхней группе намеренно повторяет элементы нижней, точь в точь по очертанью, но серыми блеклыми.
-- Тут нет никакой оптической иллюзии, а есть игра ума. При том, я не думаю, что автор непременно приглашает зрителя поумствовать -- с собою вместе. -- Нет. Скорее, поиграть с умом.