Feliks Kogan

Заходя в винно-водочный, на пороге остановился. У кассы там стояла дама с собачкой. Псинка смотрела на меня во все глаза, а я на неё, и в её глаза. Что она чувствовала?

Это была боксёрка, уши висячие, не как у моей. И ей, может, месяцев 9, почти уже взрослая. Мой ступор длился до тех пор, пока сзади не толкнули: «Там что, такая очередь?» — Нет, просто, время остановилось. Я резко развернулся, вернул времени его ход и пошёл прочь. Размышлял по ходу о том, что у такой собачки нарушен экстерьер, уши ведь должны быть стоячими, как у волка. Но так, видимо, считается гуманней, не резать уши. Люди-то сами, что, не режут себе части ради красоты? Не ушивают?

Моя боксёрка по имени Санта не попала в эмиграцию, я в своё время, в середине 90-х, решил оставить её, передать в хорошие руки случайного собачника. И передал загодя, чтобы у неё было время адаптироваться к ситуации. В день перед у лётом она с новым хозяином навестила меня. Я даже не погладил её, и она поняла. Не подала вида, конечно, но в целом показала, что не стоит мне волноваться, всё в порядке вещей и жизнь продолжается. Только вот, конечно, век собачий короток.

dY4Z4QHahLx5j7wv87aNXS